Старая армия

ПОЛКОВОЙ ПРАЗДНИК



29 июня 1915 года

Первый Полковой праздник в Великую войну скромно отпраздновали на биваке у с. Скибице.

Утром состоялся молебен и парад. Роты во взводных колоннах прошли церемониальным маршем перед Начальником дивизии Ген.-Лейт. Бабаевым, без всякой предварительной подготовки, прямо по лугу с довольно высокой, еще не скошенной травой. После парада отличившимся в боях гренадерам были розданы Георгиевские кресты и медали. Конечно, этот парад по красоте зрелища не мог итти ни в какое сравнение с блестящими парадами мирного времени, на которых, по праву, блистал наш полк; но зато выправку, точную и красивую пригонку формы и снаряжения, заменил воистину боевой дух без позы, который царил в полку в эти дни. Все до одного участники парада побывали в многочисленных боях, прокоптились у бивачных огней и почернели от всяких боевых невзгод, а весь II б-н только что удлинил список своих боевых дел красивым Облычинским эпизодом. Все чувствовали себя настоящими, а не только будущими героями и это настроение придавало празднику совершенно особенный незабываемый оттенок...

Полком были посланы телеграммы Их Величествам Государю и Государыне Императрице Александра Феодоровне:

«ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ НИКОЛАЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ.

«В ДЕНЬ ПОЛКОВОГО ПРАЗДНИКА ЛЕЙБ-ЭРИВАНЦЫ, ВОЗНЕСЯ ГОРЯЧИЕ МОЛИТВЫ ВСЕВЫШНЕМУ ПЕРЕД ЖАЛОВАННОЙ ПОЛКОВОЙ СВЯТЫНЕЙ, ВСЮДУ СОПУТСТВУЮЩЕЙ ПОЛКУ, О НИСПОСЛАНИИ ЗДРАВИЯ, ДОЛГОЛЕТИЯ И БЛАГОДЕНСТВИЯ ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ, МАТУШКЕ ЦАРИЦЕ, АВГУСТЕЙШЕМУ ОДНОПОЛЧАНИНУ НАСЛЕДНИКУ ЦЕСАРЕВИЧУ И ЦАРСТВЕННОЙ СЕМЬЕ ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, С БЛАГОГОВЕНИЕМ ПОВЕРГАЮТ К СТОПАМ ОБОЖАЕМОГО ДЕРЖАВНОГО ШЕФА ВЕРНОПОДДАННЕЙШИЕ ЧУВСТВА БЕЗГРАНИЧНОЙ ЛЮБВИ, НЕПОКОЛЕБИМОЙ ПРЕДАННОСТИ И ГОТОВНОСТИ ПОЛОЖИТЬ ВСЕ СВОИ СИЛЫ ДЛЯ ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ПОБЕДЫ НАД ВРАГОМ».

И Ея Императорскому Величеству Государыне Императрице Александре Феодоровне:

«В ДЕНЬ ПОЛКОВОГО ПРАЗДНИКА ЭРИВАНЦЫ, ВОЗНЕСЯ ГОРЯЧИЕ МОЛИТВЫ ВСЕВЫШНЕМУ О ЗДРАВИИ ВАШЕГО ИMПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА II ВСЕЙ АВГУСТЕЙШЕЙ СЕМЬИ, ГЛУБОКО ТРОНУТЫЕ МАТЕРИНСКИМИ ЗАБОТАМИ ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА О РАНЕНЫХ ОФИЦЕРАХ ПОЛКА, ПОВЕРГАЮТ К СТОПАМ ОБОЖАЕМОЙ ЦАРИЦЫ ЧУВСТВА ИХ БЕЗГРАНИЧНОЙ БЛАГОДАРНОСТИ».

Последовал следующий ответ из Царского Села.

«ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВО И Я СЕРДЕЧНО ПОЗДРАВЛЯЕМ ДОРОГИХ ЛЕЙБ-ЭРИВАНЦЕВ С ПОЛКОВЫМ ПРАЗДНИКОМ. ЖЕЛАЕМ ДОБЛЕСТНОМУ ПОЛКУ ВПЛЕСТИ ЕЩЕ НОВЫЕ ГЕРОЙСКИЕ ЛАВРЫ В СЕДУЮ ЛЕТОПИСЬ СЛАВЫ».

H И К О Л А Й.

 

После парада гренадеры, как было заведено в веках, получили улучшенный обед, а г.г. офицеры собрались в лесу в импровизированном на скорую руку полковом собрании. Делалось это довольно просто: вокруг протрассированного прямоугольника вырывалась канавка в 50 см. глубиной, получалась крышка стола, которая накрывалась скатертью, а садящиеся за стол офицеры садились на землю около прямоугольника, опуская ноги в канавку.

Торжество в этот день было скромное: вина и спиртного было очень мало, не было решительно никаких деликатесов. Но было весело и царил душевный подъем. В окончательной победе над немцами никто не сомневался. Играл полковой оркестр и все присутствующие дружно пели застольные полковые песни. Из большого начальства присутствовал лишь Нач. дивизии, старый кавказец, Ген.-Лейт. Габаев со своим Н-ком Штаба Подполковником Соколовым и бригадный К-р Ген.-М. Бельгард. Было несколько кунаков гренадер: Командир 14 Гр. Грузинского полка Полк. Вишняков и К-р дивизиона нашей артиллерии Ген. Казбек. Кроме перечисленных офицеров было несколько более молодых представителей от полков дивизии и, сравнительно, очень немного самих хозяев Эриванцев. Ряды полка сильно поредели.

День был чудный. Солнце ярко светало весь день и протянутый над столом, на всякий случай, навес из сшитых полотнищ палаток оказался совсем ненужным. В этот день, вопреки обычаю, «неугомонная чаша не бродила по рукам всю ночь, а голос тулумбаша не раздавался «вплоть до утренней зари»... Как только смерилось, все потихоньку разошлись по свои ротам, ибо каждая лишняя минута отдыха была драгоценна.

Так на биваке у Скибице полк отпраздновал свой 206 полковой праздник.

Где только ни приходилось праздновать полку свои полковые праздники? В прошлом году — Манглис, в позапрошлом году — блистательный Петергоф, в последнюю Турецкую войну на высотах покоренного Эрзерума... И если бы заняться этим делом специально и выписать все названия, получилась бы любопытная таблица в 206 имен от прославленной Полтавы (где полк, тогда носивший название Бутырский, по повелению Петра, отпраздновал свой первый полковой праздник на Полтавском поле сражения) до, никому неведомой доселе Скибице.

Но не все Эриванцы в этот день так скромно, по спартански, праздновали свой полковой праздник; все раненые офицеры, находившиеся на излечении в Царскосельском лазарете и Петрограде, удостоены были приглашения на чашку чая в Александровский дворец.

— «В 4 ч. дня», — вспоминает Шт.-Кап. Шидельский, — «за нами прибыли придворные кареты; к этому часу в лазарет собрались все наличные офицеры: кн. Геловани, я, Казумбеков, Снарский, кн. Гурамов, Гогоберидзе, Коновалов, Шах-Багов и Мелик Адамов. Мы были доставлены в Александровский дворец, где и выстроились в одной из зал в ожидании приема. Для прапорщика Мелик Адамова было заранее приготовлено кресло на колесах, так как он с трудом передвигался на костылях. Через несколько минут к нам вышла Царская Семья.

Его Величество был в форме полка. После представления Государю и Царской Семье, нам было разрешено сесть и во время беседы был подан чай с печениями и пирожными.

Государь милостиво разговаривал с офицерами, интересуясь боями, в которых полку пришлось принимать участие. Во время этой беседы разговор зашел о десанте с целью овладения Константинополем и проливами. Кн. Геловани высказал мысль, что турки так выдохлись, а их войска так далеко от Константинополя, что довольно одного полка, чтобы его взять, но что сама операция сложна и нужна тщательная подготовка. На это Государь ответил так:

— «Ничего нет трудного для русского солдата. Если десант будет решен, то вы, Эриванцы, будете назначены в эту операцию. Ведь ни одна война с Турцией не обходилась без участия Эриванцев. А после войны Константинополь будет вашей Штаб-квартирой»...

Во дворце мы пробыли около часа. Их Величества знали, что в этот день мы устраиваем обед в Петрограде и Государыня разрешила раненым (кроме Прапорщика Мелик Адамова) не ночевать в лазарете.

— Только не кутите много», — сказала, смеясь, Государыня.

— «Приезжайте завтра утром».

После этих слов, мы были милостиво отпущены и в придворных каретах доставлены из дворца прямо на вокзал».

Здесь уместно сказать хотя бы несколько слов о Дворцовом лазарете № 3, в котором работала в качестве хирургических сестер Царская Семья в лице самой Государыни Императрицы и Ее двух старших дочерей Ольги Николаевны и Татьяны Николаевны, и в котором у нас, Эриванцев, была своя палата на 5 кроватей. До революции через эту палату прошло около половины офицерского состава полка и до сих пор еще все офицеры хранят благодарную память о светлых днях, когда к их ранам прикасались нежные Царственные руки.

Вот как описывает лазаретный распорядок и работу в нем Августейших Сестер лежавший в этом лазарете Подпоручик Попов: «Ровно в 10 часов к парадному подъезду лазарета бесшумно подъехал Императорский автомобиль. То приехали Ее Императорское Величество Государыня Императрица с двумя старшими дочерьми, Ольгой и Татьяной Николаевнами. Все способные ходить офицеры вышли для встречи. Когда обходившая всех Государыня дошла до меня, я представился. Государыне было обо мне доложено и Она, улыбаясь, протянула мне руку, которую я почтительно поцеловал.

Великим Княжнам, по этикету, тоже полагалось целовать руку. Великие Княжны встретили меня, как старого знакомого, благодаря тому, что наша молодежь успела рассказать «все необходимое» про меня. С места мне стали задавать вопросы о состоянии полка, об офицерах, которые Им были известны и пр.

Какие милые простые люди, подумал я. И с каждым днем я все больше и больше в этом убеждался. Я был свидетелем Их ежедневной работы и поражался Их терпению, настойчивости, большому навыку в тяжелой работе и всеокружающей ласке и доброте. Ровно в 10 ч. утра ежедневно Великие Княжны приезжали в лазарет, тотчас же в специальной комнате переодевались в совершенно белоснежные халаты и начинались перевязки. Наш лазарет был рассчитан на 30 кроватей. 25 мест для офицеров и 5 для солдат. Говорить об уходе, чистоте, гигиеничности условий, в которых находились пользуемые в лазарете, о столе и т. п., конечно, не приходится.

Кормили нас так: утром кофе или чай (по желанию) со сливочным маслом и булочками. В 1 ч. дня завтрак из трех блюд, причем подавалась рюмка сливовицы. Обед в 6 часов и, наконец, вечером в 8 ч. опять чай с маслом и булочками.

Помимо этого из Царских оранжерей нам присылались корзины со всевозможными фруктами. Конфеты же в колоссальных, аршинных коробках привозили обыкновенно сами Великие Княжны. Эти коробки, мы знали, находятся в той комнате, где Княжны переодевались.

Медицинской частью лазарета заведывала женщина-хирург, княжна Гедройц. Очень часто приезжали в лазарет лейб-медики Боткин и Деревенько. Перевязки, начинавшиеся около 10 часов, кончались только к 1 ч. дня, причем всех раненых перевязывали исключительно Великие Княжны.

Меня всегда поражало, как Они могут перевязывать эти ужасные раны, при одном взгляде на кои могло сделаться дурно. Так, например, я сам не мог видеть чужих ран, меня тотчас же начинало мутить и я старался не смотреть в сторону перевязываемого соседа. Одни раз взглянул и сам еле-еле удержался на табурете. Холодный пот у меня выступил на лбу и в глазах потемнело. И нужно Им отдать полную справедливость, делали Они свое дело весьма умело, никогда не причиняя излишней боли.

Ко всему этому можно добавить, что белье в лазарете менялось через день. Приносились и уносились горы белья, а желающие могли менять белье и каждый день.

Если перевязки кончались немного раньше часа и стояла хорошая погода, то, обыкновенно, молодежь отправлялась в парк перед лазаретом и там играла с Великими Княжнами в крокет. Бывали дни, когда специально для игры в крокет отпускали и двух младших Великих Княжен Марию и Анастасию; тогда с Ними приезжал и Наследник, Его Императорское Высочество Великий Князь Алексей Николаевич. Наследник был хорошенький десятилетний мальчик, большой проказник. Во все игры Он вносил большое оживление. Очень часто раненые снимались в кругу Царской Семьи и тогда, на другой или третий день, каждый из снимавшихся получал из рук Великих Княжен отпечатанные снимки.

Каждый поступавший в лазарет офицер расписывался в особом небольшом альбоме, обозначая свою фамилию и часть войск, а также дату поступления в лазарет. В альбоме было много фамилий и я обратил внимание, что против многих фамилий стояли кресты и было помечено: «Убит тогда-то».

Это были собственноручные отметки Великих Княжен, интересовавшихся судьбой своих недавних пациентов.

По выздоровлении от ран все, выписывающиеся из лазарета и едущие вновь на фронт, офицеры перед отъездом представлялись Государыне Императрице в Александровском дворце. В таких случаях, за офицером присылалась придворная карета и в ней он отвозился во дворец. Императрица каждому напутствуемому давала образок, молитвенник, поясок из ленты с молитвами и большой сверток, заключавший в себе целую серию предметов, главным образом, белья собственноручной работы, и противогаз».

СПИСОК № 12.

Г.г. офицерам полка участникам боя 4-5 июля 1915 года у д.д. Генрикувка — Берестье.

№ Чин и фамилия	Должность	Примечания
1. Ген.-Шт.Полк. Вышинский	Командир полка
2. Капитан Шлиттер	Полковой адъютант
3. Поручик Гвелесиани	Пом. Полк. адъютанта
4. Прапорщик Шах-Багов	Н-к К-ды разведчиков
5. Прапорщик Исаев	Мл. оф. к-ды разведчиков
6. Шт.-Кап. кн. Шервашидзе	Н-к пулеметн. к-ды
7. Подпоручик Побаевский	Мл. оф пулем. к-ды
8. Капитан Пильберг	Офицерский резерв	Принял III б-ІІ.
9. Капитан Крупович	« « « «	Контужен.
10. Подполк. Сабель	К-р I б-на
11. Поручик Тихонов	К-р Е. В. роты
12. Подпоруч. Четыркин	К-р 2 роты
13. Корнет Пашков ІІ-й	К-р 3 роты
14. Подпоруч. Оборин	К-р 4 роты	Контужен.
15. Подполковн. Тимченко	К-р II б-на
16. Прапорщик Жилин	К-р 5 роты
17. Подпоруч. Гаттенбергер	К-р 6 роты
18. Прапорщик Гусаков	Мл. оф. 6 роты
19. Прапорщик Борисов	К-р 7 роты
20. Подпоручик Попов	К-р 8 роты	Ранен и контужен.
21. Подполк. кн. Шервашидзе	К-р III б-на	Контужен, эвакуир.
22. Поручик Кандауров	К-р 9 роты
23. Прапорщик Орехов	К-р 10 роты
24. Поручик Багель	К-р 11 роты	Контужен.
25. Поручик Агарунов	К-р 12 роты