ПОЗИЦИОННАЯ ВОЙНА НА Р. БЗУРЕ



(С 3.12.14 по 26.2.15 года)

Восстановление полка.

Остатки полка после тяжелых ноябрьских боев были сосредоточены у дер. Смольная Волька. 3 декабря 1914 года в полку было всего две роты, одной из коих командовал Капитан Сабель, при мл. оф. Поручике Агарунове, а другой ротой Подпоручик Попов. 6 декабря рота Капитана Сабеля была брошена в атаку на переправившихся немцев у с. Ленг, о чем было сказано выше. После атаки рота была отведена в тыл и поставлена в прикрытие артиллерии. 9 декабря, в вышеуказанный район был подтянул 236 пех. Борисоглебский полк, только что сформированный и в боях еще не участвовавший. В этот же день пришло пополнение и для нас: маршевая рота в 250 человек без офицеров. Роты Сабеля и Попова были пополнены и, кроме того, была вновь сформирована третья рота, которую принял Подпоручик Гаттенбергер, оправившийся после легкого ранения, полученного 28 ноября.

Одна из этих трех рот, а именно рота Попова, в ту же ночь была брошена в атаку на переправившихся через р. Бзуру немцев, совместно с двумя ротами Кавказских Гренадер и Борисоглебским полком, в полном составе. Атака эта, как известно, успеха не имела, и обескровленные роты отошли в исходное положение.

Однако, противник, оказавшийся на неудобной позиции в низине, в излучине р. Бзуры, под угрозой возможных новых атак и обстрелянный огнем нашей артиллерии, принужден был сам уйти обратно. Обе стороны перешли к обороне. Началось «сидение» на р. Бзуре.

11 декабря роты Гатгенбергера и Попова стали на позицию в версте к югу от Броховского костела, как раз против исходящей дуги р. Бзуры у переправы. Наши окопы были значительно удалены от реки, примерно на 500-600 шагов. Рядом с нами стояли, в таком же малочисленном составе, две роты Грузинцев, при одном пулемете. Капитан Грузинского полка Шаламов жил в землянке вместе с Подпоручиком Поповым. Землянка была без всяких удобств, наспех вырытая, где приходилось лежать на земле, а вместо двери служил сноп необмолоченной ржи.

На этой позиции, которую мы лихорадочно совершенствовали и днем и ночью, нам пришлось пережить обстрел 12-дюймовой гаубицы. Обстрел начинался ровно в 11 часов. Через каждые 15 минут, где-то далеко, за Мистржевицей раздавался глухой звук выстрела... и громадный снаряд, с наростающим скрежетом и рокотом, несся к нам, нагнетая воздух. Затем раздавался страшной силы взрыв. К небу поднимался громадный черный смерч огня, дыма и мокрой земли, затем, несколько секунд спустя, на значительную площадь в окружности падал дождь грязи... Впечатление от самого взрыва, воронки и морального эффекта было потрясающее. Все живое буквально замирало в эти минуты.

Противник выпускал 5-6 снарядов и успокаивался. На донесения о том, что нас обстреливают какими-то необычайными снарядами, по всей вероятности 12 дм., никто не обращал внимания, пока Подпоручику Попову не удалось проследить место падения большого осколка, который пронесся над окопами со скрежетом трамвайного вагона и покатился по полю за окопами.

Его тотчас же принесли еще совершенно горячим. Это было днище снаряда. Осколок был передан нашим артиллеристам и они точно определили калибр: 12 дюймов!

«Северо-восточней фольварка Смольвая Волька (приблизительно в 1 версте) саперами была вырыта большая землянка-баня. Баня эта только что была закончена, никто в ней еще не успел выкупаться, как она была совершенно разрушена прямым попаданием такой 12- дюймовой бомбы»* (*Генер. Шт. Капитан Булгаков).

Этот разрушительный обстрел продолжался 1½ недели, затем, вдруг, прекратился и, в дальнейшем, за всю войну, уже ни разу против нас не повторялся.

Роты Подпоручиков Гаттенбергера и Попова были первыми ротами полка, встретившими, первое за войну, Рождество Христово на позиции. Жена нашего Командира полка Елизавета Викторовна Мдивани была в этот священный вечер душою с нами. Все офицеры получили от нее специальные пакеты с разными вкусными вещами и по бутылке вина. Все были тронуты ее жестом, этой моральной поддержкой и никогда этого не забывали. В эти же дни II Кавк. арм. корпус, едва не был переброшен на Кавказский фронт. Сарыкамышская победа сделала эту трудную переброску ненужной. Наши Кавказские стрелки были уже погружены в эшелоны...

Простояв на позиции 16 дней, роты были, наконец, сменены и отведены в тыл. Тотчас же стали подходить пополнения и началось формирование новых и новых рот. Не было дня, чтобы не прибывал кто-нибудь из офицеров. За две недели стояния в резерве воскресли все четыре батальона.

Все это произошло как-то само собой и, когда пришла очередь полку становиться на позицию, то шли все 16 рот!

Об этом периоде войны сохранился интересный и неоценимый документ: — Полевая Книжка Шт.-Кап. Шидельского (к которой мы еще не раз вернемся), в которой все более или менее значительные эпизоды и переживания того времени нашли свое отражение. Поэтому достаточно сделать из нее соответствующие выдержки, чтобы общая картина давно минувших дней снова ожила.

«... 27.1.15. Вечером приезжаю в Варшаву (Шт.-Кап. Шидельский возвращался после ранения, полученного 23.9.14). Встречаю

Р. Бзура 1914 г. зима.

Шт.-кап. Кн. Эристов, подп. Попов, пор. кн. Вачнадзе

Укрепленная позиция у кладбища г.Сохачева. Гаттенбергер, Попов и Жилин.

Подпор.Пивоваров и его жена Д-р В.А. Пивоварова.

нескольких офицеров полка в гостинице «Бристоль». Там же живут жена нашего Командира Е. В. Мдивани, Хаиша А. А. Сагнахская и кн. Н. В. Вачиадзе, жена командира нестроевой роты. О полке узнаю следующее: он опять развернулся и опять имеет четыре батальона и все 16 рот. В полк прибыли: б. офицеры полка Полковник К. Н. Тарасенков из Павловского военного училища и Поручик кн. А. М. Вачнадзе, брат нашего офицера, зачисленный снова в полк из отставки.

Командир I б-на Фл.-Ад. Подполковник Силаев I такие вернулся в полк, но в Штабе полка снова заболел и, после освидетельствования комиссией врачей, снова эвакуировался. Теперь б-нами командуют: первым — Полковник Тарасенков, вторым — Капитан Сабель, третьим — Капитан кн. Геловани, четвертым — Капитан кн. Шервашидзе.

29.1.14 После полудня еду в полк. Страшная распутица и грязь. Заезжаем в Штаб дивизии, там ужинаю. Поздно вечером прибываю в обоз 1-го разряда. Здесь ночую.

31.1.15. Утром рано, верхом, в сопровождение ординарца, еду на позицию. Прибыл в Штаб полка в 8 ч. утра. Все еще спят. Штаб полка расположен в лощине на мельнице (Ходаковская мельница), кругом лес. Проснувшийся Командир полка ласково меня встретил, расспрашивал о Петербургских новостях и о наших офицерах. Я был назначен командиром 14 роты, которой командовал зауряд Прапорщик Кисель, бывший до войны фельдфебелем 13 р.

Отправляюсь на позицию по лощине и дохожу до своей роты, которая расположена в резерве, на берегу речки Утрата, впадающей в Бзуру. Представляюсь командиру б-на Кап. кн. Шервашидзе и принимаю роту.

Весть о моем прибытии разнеслась по полку и меня ежеминутно зовут к телефону; расспросам нет конца. Так я постепенно вхожу в курс полковой жизни. Я снова среди своих; мало их, но все же соприкосновение со старыми приятелями и сослуживцами, делающими свое дело с любовью к родному полку, воодушевляет, затягивает и чувствуешь себя не одиноко, а в большой семье. Быстро знакомлюсь с обстановкой и с ротой, которая, за исключением 22 человек состоит из вновь прибывших в декабре пополнений. В роте 170 штыков. Прапорщик Кисель, еще с 1902 года мой старый сослуживец по 14 роте, симпатичный и уважаемый всеми бывш. сверхсрочнослужащий фельдфебель, теперь у меня в качестве младшего офицера.

Позиция наша идет вдоль правого берега р. Бзуры, то отступая от русла на 600-800 шагов, то прилегая вплотную к самой реке. То же самое и с немецкой стороны. Только в одном пункте, против г. дв. Гавлов, противников разделяет лишь ширина реки — 40 метров». Участок этот очень опасный, так как немцы установили в саду господского дома бомбомет и от времени до времени внезапно открывают огонь. Одним из прямых попаданий в окоп разорван в клочки часовой-наблюдатель и клочки его окровавленной одежды долго висели на близ растущих на берегу ивах. Наши разведчики, в отместку, переправились ночью на немецкий берег и забросали ручными гранатами сад г. дома, который, выходя к самой реке и будучи обнесен прочной каменной стеной, которую немцы усилили еще рядом фортификационных приспособлений, представлял собой солидный опорный пункт.

Жизнь в окопах идет однообразно и состоит в постоянном совершенствовании нашей позиции как в смысле комфорта, так и в смысле начертания сети укреплений. Сотни тысяч мешков, наполненных землей, укрепляют бруствер; в каждой роте обязательно имеются несколько стальных щитов, которые, будучи вставлены в бойницы, уменьшают для часовых риск неослабного, непрерывного наблюдения за малейшим движением, или изменением на стороне противника. И, невзирая на это, каждый день гибнут часовые. И изо дня в день, хотя боев и нет, растет число крестов на кладбище у полкового околотка. В тыл к укрытым местам ведут многочисленные ходы сообщений, так что кухни, например, могли бы подъезжать и днем, но по установившемуся порядку вещей, кухни подходят с наступлением темноты.

Приходят и денщики и приносят обед, а главное почту и все новости. Простоит полк две недели на позиции и вдруг по телефону из Штаба полка передают: «вечером придет смена», — «такой-то полк»... и действительно, точно в указанный час, по окопам проходит какой-то шорох, вроде какого-то дуновения: смесь звуков от трения шинелей об стены ходов сообщения, шопота сотен голосов... и характерного лязга оружия и амуниции... Сменяющий офицер заходит в землянку офицера сдающего позицию и получает от последнего все нужные сведения, после чего сменившиеся инстинктивно стараются, как можно скорее, улетучиться. Так как редкая стрельба ведется с обеих сторон и днем и ночью, то обыкновенно, на пути в окопы и на пути в резерв, когда приходится проходить открытые места, части несут потери. Ни одна смена не обходится без потерь. За период позиционной войны мы несколько раз меняли места стоянок, принимая вверх по течению р. Бзуры от Брохова до гор. Сохачева. Когда уходили на отдых в ближайший тыл, нашими местами стоянок последовательно бывали: Волька-Смоляная (Смольная Волька), Мокас, Железова Воля — (где родился знаменитый Шопен) — и Орлы Цесины, где, при каждой из упомянутых деревень, был построен земляной городок для солдат.

Такое однообразие, как по расписанию, размеренной жизни и работы полков дивизии за время Бзурского сидения иногда нарушалось какими-либо событиями. Во время одной из стоянок на отдыхе, в с. Мокас, полк изволила посетить дочь Великого Князя Константина Константиновича Е. В. Княгиня Татьяна Константиновна. Командир корпуса Ген. Мехмандаров, в память этого события наградил Ее Высочество Георгиевской медалью (Мокас в сфере артиллерийского огня тяжелой полевой артиллерии). Впоследствии, этот жест встретил осуждение в письмах Государыни Императрицы, а Ген. Мехмандарову было указано, что Членов Императорской Фамилии может награждать лишь Государь Император.

«Другое событие, весьма характерное и имеющее большое значение, было уже фактом открытого признания другими частями высокой боеспособности и боевых заслуг славных полков Кавказских гренадер.

Правее нашего корпуса от Брохова до впадения р. Бзуры в Вислу, по Бзуре же, занимал позицию V Спб. к-с Ген. Воронова (бывшего нач. 51 пех. див.). У самого устья, на левом берету, в излучине в сторону наших позиций, находилась сильно укрепленная дер. Камион, фланкировавшая позиции V Сибир. к-са. Ее надо было взять у немцев. В этом корпусе, как и у нас, при относительно спокойном сидении на Бзурских позициях, были достаточные и дивизионные и корпусные резервы, размещенные за позициями. Ген. Воронов несколько раз пытался своими частями выбить немцев из Камиона, но удачи не имел и Камион продолжал висеть на его фланге. По соседству же стояли доблестные Кавказские Гренадеры. И, несмотря на наличие собственных резервов, он обратился к новому Командиру II Кавк. корпуса, Ген. Мехмандарову, с просьбой дать ему для атаки Камиона один из Гренадерских полков. Ген. Мехмандаров приказал находившийся в корпусном резерве 14 гренад. Грузинский полк немедленно командировать в распоряжение Ген. Воронова. Грузинцы, только что смененные на позиции Эриванцами, после мытья в бане, в этот день получили прививку оспы. Командир полка Полковник Кальницкий доложил об этом, указав, что многие гренадеры его после прививки — с температурой, и просил отложить выступление полка хоть на один день. Начальник Кавк. гренад. див., энергично поддержал Командира и лично разговаривал по телефону с Командиром к-са, но Ген. Мехмандаров, оставшись непреклонным, приказал его приказ выполнить немедля.

Я не помню точной даты, когда Грузинцы в свои славные лавры вплели «Камион», но помню с каким волнением переживал Штаб див. выступление полка в ночную атаку, помню бессонную ночь эту и восторженную радость всех, когда получили сообщение о блестящем успехе Полк. Кальницкого.

Полк пришел к исходному положению для атаки. Полная темнота. Полк. Кальницкий, ориентировавшийся в этой темноте в обстановке и составив план внезапной атаки, дал батальонам задачи и направления. Без единого выстрела приблизившись к Камиону, полк под личным командованием Полк. Кальницкого, ринулся в атаку с охватом обоих флангов и, преодолев (без ножниц) проволочное заграждение, ворвался в Камион. Камион был взят. Захвачено что-то около 500 пленных. Камион был передан затем частям V Сиб. корпуса. Трофеи пошли тоже в V Сиб. корпус, а славные наши Кавк. гренадеры возвратились «во свояси» в распоряжение своей дивизии, принеся, кроме заслуженной Славы, только благодарность начальства. И долго потом добивался Командир полка и Штаб Кавк. гренад. дивизии о награждении гренадер Георгиевскими крестами, а представление Полковника Кальницкого к ордену Св. Георгия 4 ст. так и «затерялось».

На «Камионе» Кавказские гренадеры показали лишний раз, на какой высоте их доблесть и боеспособность» * (*Генер. Шт. Капитан Булгаков).

Вернемся к «Полевой Книжке» Шт.-Кап. Шидельского.

...«Я обошел весь полковой участок от фланга до фланга, повидал всех и вернулся через 4½ часа. Бросилось мне в глаза общее прекрасное настроение. Пережитого будто бы и не было. 10.2.15. К нам прибыл офицер-кавалерист Корнет 2 Лейб-гусарского Павлоградского полка Фриммерман. На вопрос Командира полка: «Куда бы вы хотели быть назначены?» — попросил назначить его в Команду разведчиков. Впечатление произвел очень приятное. Заболел черной оспой Полк. Тарасенков. 1 б-н принял Капитан Лазарев.

12.2.15. Сегодня ночью сменили мы Грузинцев. Заняли свои старые места. Моя рота в резерве на прежнем участке. Прибыло в полк несколько офицеров по выздоровлении и несколько молодых прапорщиков. Сегодня днем, левее нашего расположения, слышна артиллерийская стрельба, похожая на раскаты грома. От телефонистов узнаю, что южнее — по р. Равке — противник начал обстрел наших позиций.

14.2.15. Вот уже два дня, как противник сильно атакует наши позиции на р. Равке. Атаку ведет густыми цепями, но наши стойко отбивают все атаки. Временами, артиллерийский огонь доходит там до страшного напряжения. Нам приказано усилить бдительность. Разведчики целые ночи проводят впереди, переправляясь и на лодках и по льду на неприятельский берег. Приказано добыть пленных. Очень часто это удается, но каждый раз и наши разведчики несут потери убитыми и ранеными.

16.2.15. Бой левее нас утих. Противник успеха не имел. Наши доблестные войска отстояли свои позиции.

17.2.15. В ночь с 16 на 17 февраля нас сменили опять Грузинцы. Полк отошел в свой земляной городок на отдых. Офицеры и Штаб полка разместились в уцелевших еще 3-4 халупах, гренадеры — по отлично оборудованным землянкам. Землянки рассчитаны на взвод и отлично замаскированы рассаженными вокруг соснами. В день смены была страшная распутица. Движение по пахоти представлялось абсолютно невозможным. Грунт вокруг нашего городка глинистый и грязь не так ощутительна. Сейчас приказано (после обеда) вместо отдыха, выйти на строевые занятия. 20.2.15 Ежедневные занятия утром и вечером. Кроме того усиленно заняты украшением нашего лагеря. Будто ожидается прибытие высшего начальства. Одним словом, — изматывание людей, больше ничего. При приближении неприятельского аэроплана приказано скрываться или в землянки или в лесу, если таковой близко. Пролетел аэроплан и мы снова маршируем или делаем ружейные приемы. 21.2.15. Тересин. Еще вечером из Штаба дивизии было получено приказание назначить две роты для усиления резерва Мингрельского полка. Резерв этот был расположен в д. Тересин. Назначены 14 и 16 роты. Я и Подпоручик Аборин. Выступив ночью, мы пробродили до 4 часов утра. Когда мы явились к Командиру Мингрельского полка, он был поражен, зачем мы прибыли, ибо он этого не требовал. Приказал, до особых приказаний, расположиться в вышеупомянутой деревне. 23.2.15. Вчера вечером Командир Мингрельского полка вызвал меня к себе и приказал сменить 2 роты его полка, стоявшие на позиции. Отправляемся по шоссе к Сохачеву. Нас встретили проводники и развели по участкам. Заняли мы позицию от г. дв. Гавлов (на неприятельской стороне) до кладбища гор. Сохачева включительно. 24.2.15. Спокойно. Противник лишь изредка посылает снаряды в Сохачев, когда наши гренадеры уж слишком нахально появляются на улицах. 25.2.15. Телефонисты передали, что ходят слухи о нашей смене. Еще вчера мне фельдфебель доложил, что

Подпор. Гаттенбергер, капит. Пильберг, прапорщ. Жилин и прапорщ. Гусаков.

Ген. Шт. Капитан Булгаков так рисует сложившуюся в это время обстановку: «В феврале 1915 г. обстановка на театре военных действии, прилегающем к Восточной Пруссии, была крайне неблагоприятной. XX арм. к-с, сменивший наш к-с на Ангерапе, зимой был атакован немцами с охватом обоих флангов и с тяжелыми боями, в суровую зиму, по глубоким снегам отходил к границе; но только очень немногим удалось вырваться из почти полного окружения и пробраться к своей армии. Корпус (58, 28 и 29 пех. дивизии) почти полностью, вместе с Командиром корпуса, частью или попал в плен или был уничтожен. Используя этот успех, немцы бросили значительные силы с целью, наступлением в общем направлении на Прасныш-Новогеоргиевск, выйти в тыл Варшавы и всей группы русских войск, находившейся на левом берегу Вислы и защищавшей подступы к Варшаве. В феврале шли тяжелые бои севернее шоссе Прасныш-Млава и восточнее гор. Прасныша. Одновременно немцы вели упорные бои на Равке, видимо, с целью приковать возможно больше русских войск на левом берегу Вислы и не допустить переброски их в район главных операций на правом берегу Вислы. Хотя наступление немцев начало уже и захлебываться, однако, в районе Прасныша, переходившего несколько раз из рук в руки, немцы проявляли еще упорное стремление пробить русский фронт и добиться поставленной себе цели. На участке Чернице Борове (на Млавском шоссе) — Прасныш дрался I Сиб. корпус Ген. Плешкова, пытаясь своим наступлением остановить и разбить немцев. Корпус продвинулся немного вперед, но наступление его захлебнулось. Западнее I Сибир. к-са дрался, выполняя ту же задачу, I Туркестанский к-с, а восточнее — XIX арм. корпус. В последних числах февраля наш II Кавк. арм. корпус был сменен на Бзуре, VI Сиб. корпусом и форсированными маршами, без дневок, был направлен проселочными дорогами на Новогеоргиевск и далее — частью по шоссе, частью проселками — через Пултуск-Маков к Праснышу. К 1 марта Кавк. Гренад. див. сосредоточилась в районе Чернице Борове-Хайново, откуда, сменив части I Сиб. к-са, и начались злосчастные бои, известные в полках дивизии под именем Праснышских».

Обратимся опять к «Полевой Книжке» Штабс-Капитана Шидельского:

«26.2.15. В ночь с 25 на 26 нас сменили Сибирские стрелки. Нам приказано собраться в д. Тересин, где предполагается дневка. 27.2.15. Крепость Новогеоргиевск. Немецкая колония Ленчин. 4 часа дня, Устал, как собака. Вчера вечером в 8 часов полк, в составе бригады, выступил в неизвестном направлении. Ночь очень морозная, грязь подмерзла и затрудняет движение: больно итти, так как ноги то и дело попадают в колеи от прошедших впереди обозов или артиллерии. С рассветом ориентируемся. Оказывается движемся к району кр. Новогеоргиевск, к каковой и подошли в 12 ч. дня. Привал. Двигаемся дальше и в районе самой крепости располагаемся на ночлег в немецкой колонии Ленчин. Размещаемся в прекрасных чистеньких немецких домиках. Много отсталых, которые подтягиваются.

28.2.15. Лично я отдохнул отлично. Поздно вечером пришло приказание утром продолжать походное движение. Уже с 6 ч. утра стали мы выстраиваться на шоссе, обсаженном огромной величины тополями. Наконец двинулись. Переходим по жел.-дор. мосту через р. Нарев и долго идем проселочными дорогами. Наконец, вышли на шоссе и вот без передышки (с небольшими лишь остановками) идем уже 10 часов. Прошли городки Пултуск и Маков. По всему видно, что нас торопят, даже не дали большого привала и люди не обедали. По карте узнали наше направление: подходим к гор. Праснышу. Сейчас нас остановили в какой-то деревне. Ждем дальнейших указаний. Следуем дальше. До нашего слуха донеслась артиллерийская стрельба. Значит, до противника близко.

Г. дв. Хайново. Доканчиваю. Не доходя до Прасныша мы свернули влево на проселок, прошли мимо леса и уже вечером прибыли в д. Хайново, где и расположились на ночлег. Г.г. офицеры расположились в нескольких комнатах Госп. двора. Здесь же Штаб одного из Сибирских стр. полков. Сибиряки поражены, что полк наш прибыл в этот район. Прежде всего, это в сфере артиллерийского огня и противник даже шрапнелью обстреливает весь район. Но нам указан был этот пункт и переходить нельзя было никуда. За сегодняшний день мы совершили сорокаверстный переход. Отсталых считали сотнями. В моей роте не оказалось 40 гренадер; наверное ночью подойдут. Сибиряки говорят, что им приказано смениться и для этого то нас и привели сюда. Ложусь, чтобы отдохнуть, боюсь, что ночью нас потревожат. В комнате, где я обосновался, телефон Сибиряков. Они все время говорят с передовой линией и мешают спать»...

Прежде чем приступить к описанию боевых действий у д.д. Зберож и Павлово-Кастельно, необходимо также отметить очень важную перемену происшедшую во II Кавказском корпусе. А именно: 15 декабря, когда мы только что закрепились на р. Бзуре, наш корпус принял Ген.-Лейт. Мехмандаров. С его именем и будут связаны все дальнейшие боевые операции нашего корпуса, вплоть до апреля 1917 года, т. е., фактически, до конца войны.

Бывший Начальник Штаба нашего корпуса Ген. Шт. Ген.-Майор Федоров дает любопытную характеристику нашему новому начальнику: ...«Ген. Мехмандаров старый кавказец, обязанный своим повышением доблести 21 пех дивизии* (*До назначения Начальником 21 и. дивизии, еще до мобилизации Ген. Мехмандаров занимал большую должность Инспектора артиллерии I Кавк. арм. корпуса), (которой он командовал в начале войны). Закавказский татарин. Лично храбрый, мало интеллигентный и мало образованный, чрезвычайно исполнительный и настойчивый, он не отличался гражданским мужеством и, в отличие от Ген. Мищенко, очень дорожил своей карьерой, часто впадал в угодливость, вместо добросовестности. Надо, однако, прибавить, что к ложным донесениям он никогда не прибегал»...

Генерального Штаба Полковник Булгаков, бывший Старшим Адъютантом Штаба дивизии в этот период, в своих воспоминаниях о Праснышских боях говорит: «Во время этих боев все части дивизии остро почувствовали замену Г.-Ад. Мищенко Генералом Мехмандаровым. Ген. Мехмандаров за все время боев ограничивался только передачей приказаний Штаба Армии и подхлестыванием дивизий, совершенно не входя и не оценивая тон обстановки, в которой полки вели бой, и абсолютно не реагировал на разумные и обоснованные доклады и просьбы подчиненных ему Командиров частей. От Командира к-са только и слышались понукания «вперед и вперед» и, главное, — «ни шага назад».

Я отлично помню один разговор по телефону Начальника дивизии Ген. Шатилова с Командиром корпуса, записанный потом в журнал военных действий Штаба дивизии. Ген. Шатилов, вызванный перед этим к телефону Командиром Эриванского полка Ген. Мдивани и, выслушав его доклад об обстановке, говорил Ген. Мехмандарову почти буквально следующее: «Ваше Высокопревосходительство» Только что говорил с Командиром Эриванского полка. Он докладывал, что сегодняшнее наступление захлебнулось. Люди залегли на открытых перед немцами скатах; окопаться нет никаких сил из-за замерзшего грунта. Люди все в обмерзшей грязи. Их шинели, во время наступления облипшие оттаявшей днем грязью, обмерзли и превратились в какие-то кринолины. Винтовки, забитые также обмерзшей грязью, стрелять не могут, это какие-то палки. При таком положении, если полк останется, как приказываете, на этих местах для дальнейшего наступления, завтра утром людей заберут, как куропаток или перебьют. Я прошу разрешения отвести полк на исходное (утреннее) положение, где имеются хоть какие-то окопчики». Ген. Мехмандаров ответил отказом.

Тогда Ген. Шатилов послал ему телеграмму, в которой, повторив все то, что он только что докладывал по телефону, добавил: В виду такой обстановки я, принимая на себя ответственность, приказал Эриванскому полку отойти на исходное перед сегодняшним наступлением положение. Шатилов. Минут через 20 после передачи этой телеграммы Начальник Штаба див. спросил по телефону у Начальника Штаба корпуса, какое последовало распоряжение К-ра корпуса. Ген. Федоров ответил: «Он очень обрадовался и в начале телеграммы написал: Начальнику Штаба армии. Нач. Кавк. Гренад. дивизии доносит: а в конце телеграммы подписал свою фамилию. Из Штаба армии пока молчат. Тем это дело и кончилось * (*Генер. Шт. Капитан Булгаков).

 

СПИСОК № 8.

Г.г. офицерам участникам боев с 2 по 8 марта 1915 г. у деревень: Зберож, Павлово-Кастельно.

№ Чин и фамилия	Должность	Примечания
1.Фл.-Ад.Полковн. Мдивани	Командир полка	Весь период.
2. Полковник Шаншиев	Пом. к-ра полка	Весь период.
3. Шт.-Кап. Шлиттер	Полковой адъютант	Весь период.
4. Поручик Гвелесиани	Пом. полк, адъютанта	Весь период.
5. Шт.-Кап. кн. Эристов	Н-к к-ды связи	Весь период.
6. Прап. Мелик-Адамов	Мл. оф. к-ды связи	Весь период.
7. Корнет Фриммерман	Н-к к-ды разведчиков	15.III убит.
8. Прап. Хан-Сагнахский	Мл. оф. к-ды разведчиков	Весь период.
9. Поруч. кн. Шервашидзе	Н-к пулеметн. команды	4.III заболел.
10. Кап. Лазарев	К-р I б-на	2.ІІІ ранен.
11. Кап. Пильберг	К-р Е. В. роты	3.ІІІ принял I б-н.
12. Прап. Гварамадзе	Мл. оф. Е. В. роты	4.III ранен.
13. Прап. Татаров	К-р 2 роты	4.III ранен.
14. Поруч. кн. Вачнадзе	К-р 3 роты	Весь период.
15. Прап. Детинов	Мл. оф. 3 роты	4.ІІІ ранен.
16. Поруч. Киншин	К-р 4 роты	Конт. остался в строю.
17. Кап. Сабель	К-р II б-на	Весь период.
18. Прап. Жилин	К-р 5 роты	Весь период.
19. Подпор. Гаттенбергер	К-р 6 роты	Весь период.
20. Прап. Гусаков	Мл. оф. 6 роты	6.ІІІ ранен.
21. Поруч. Кандауров	К-р 7 роты	5.ІІІ контужен.
22. Прап. Верещагин	Мл. оф. 7 роты	4.III ранен.
23. Подпор. Попов	К-р 8 роты	Весь период.
24. Кап. кн. Геловани	К-р III б-на	5.ІІІ ранен.
25. Подпор, Космоненко	К-р 9 роты	4.ІІІ ранен.
26. Шт.-Кап. Крупович	К-р 10 роты	4.III контуж. эвак.
27. Шт.-Кап. Степанов	К-р 11 роты	Весь период.
28. Поруч. Агарунов	К-р 12 роты	5.ІІІ ранен.
29. Прап. Трусевич	Мл. оф. 12 роты	Весь период.
30. Кап. кн. Шервашидзе	К-р IV б-на	Весь период.
31. Поруч. Казумбеков	К-р 13 роты	Конт. остался в строю.
32. Шт.-Кап. Шидельский	К-р 14 роты	15.III контуж. эвак.
33. Прап. Кисель	Мл. Оф. 14 роты	6.ІІІ ранен.
34. Кап. Погорелов	К-р 15 роты	Весь период.
35. Прап. Гавриленко	Мл. оф. 15 роты	5.III заболел.
36. Подпор. Оборин	К-р 16 роты	Весь период.
37. Прап. Ростомов	Мл. оф. 16 роты	4.ІІІ ранен.