ПРИЛОЖЕНИЯ №№ 15-20
Секретно.
Рапорт.
Рапортом от 11 октября сего года за № 590, я просил ходатайства Вашего Превосходительства о выяснении перед Его Высокопревосходительством Командиром корпуса вопроса о назначении наград нижним чинам вверенного мне полка за бои под Влодавой 3 и 4 августа. Как мною уже было донесено Вашему Превосходительству, за названные бои Командиром корпуса было пожаловано вверенному мне полку 54 Георгиевских креста и 54 Георгиевских медали, о чем мне и было сообщено Штабом дивизии полевой запиской от 8 августа за № 4481.
Во исполнение этого распоряжения, мною тогда же было представлено к наградам 108 человек.
Затем при надписи от 30 сентября за № 5175 все мои представления были возвращены мне обратно с указанием, что корпусный Командир все эти представления отклонил. Считая подобное отклонение Командиром корпуса наград, ранее им же пожалованных, лишь следствием недоразумения, так как мне известна всегдашняя отзывчивость Его Высокопревосходительства к нуждам подчиненных, особенно в отношении наград за боевые подвиги нижним чинам и строевым офицерам, вновь ходатайствую перед Вашим Превосходительством об утверждении пожалованных за Влодавские бои наград.
При этом доношу, что за эти бои, в которых полк потерял 50 % своего офицерского состава и свыше 1000 нижних чинов и выбил германцев с укрепленной позиции, взяв в плен не менее 150 человек, была объявлена в приказе по корпусу благодарность мне, было приказано представить к наградам всех участвовавших в этих боях офицеров, лишь нижние чины вверенного мне полка до сего времени не получили за эти бои ни одной награды.
При этом доношу, что до сего времени я не счел возможным даже объявить нижним чинам об отклонении Командиром корпуса наград, о пожаловании коих им было объявлено еще 8 августа лично Командиром корпуса при посещении им на походе у фольварка Забава полка, когда Его Высокопревосходительство благодарил за блестящую боевую службу каждую роту в отдельности и при нижних чинах приказал мне представить к наградам достойнейших.
Считая подобное явление совершенно недопустимым, прошу Вашего ходатайства о разрешении мне представить за эти бои к наградам наиболее отличившихся нижних чинов, если Командиром корпуса вновь будет отклонено утверждение наград, пожалованных Его Превосходительством, согласно сношения начальника штаба дивизии от 8 августа с. г. за № 4481.
Командир полка Полковник Вышинский.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 16.
Рапорт.
Возвращая при сем 62 представления к Георгиевскому кресту 4 степени нижних чинов вверенного мне полка за Влодавские бои 3 и 4 августа, согласно надписи Начальника штаба корпуса от 16 января за № 373, доношу для доклада Командиру корпуса, что основанием для возбуждения настоящего ходатайства послужило следующее обстоятельство: Полевой запиской от 8 августа 1915 г. за № 4481 Штабом дивизии мне было сообщено, что Командир корпуса за бои под Влодавой пожаловал вверенному мне полку 54 Георгиевских креста и 54 медали.
Во исполнение этого распоряжения мною тогда же было представлено к наградам 108 нижних чинов, причем были представлены достойнейшие, оказавшие в названных боях наиболее выдающиеся подвиги.
Вслед за тем, при надписи от 30 сентября за № 5175 все мои представления были возвращены мне обратно, с указанием, что корпусный Командир все эти представления отклонил. Таким образом за бои 3 и 4 августа, когда полк потерял 50% своего офицерского состава и свыше 1000 н. чинов и взял в плен не менее 150 немцев, наиболее отличившиеся нижние чины, совершившие статутные подвиги, не получили никаких наград, хотя за эти бои получили награды все офицеры и некоторые нижние чины, представленные уже позже, во вторую очередь. Так как представленным нижним чинам о пожаловании этих наград было объявлено еще 8 августа прошлого года, когда Командир корпуса, при посещении им на походе у фол. Забава полка, благодарил за блестящую боевую службу каждую роту в отдельности и при нижних чинах приказал мне представить к наградам достойнейших, то я до сего времени не счел возможным даже объявить нижним чинам об отклонении Его Высокопревосходительством этих наград.
Не допускаю и мысли, чтобы нижние чины могли усомниться в том, что какое бы то ни было распоряжение или обещание Командира корпуса касательно награждения их за боевые подвиги может быть не исполнено, хотя бы такое распоряжение, как в данном случае, и было отдано по ошибке.
Знал всегдашнюю отзывчивость Командира корпуса к нуждам подчиненных, особенно в отношении наград за боевые подвиги нижним чинам и строевым офицерам, ходатайствую о награждении упомянутых в представлениях нижних чинов Георгиевскими крестами 4 степени.
При этом докладываю, что из числа представленных 8 августа, на основании полевой записки Штаба дивизии за № 4481, 108 нижних чинов, мною в настоящее время представляются лишь 62 нижних чина, наиболее отличившихся, которые своими статутными подвигами вполне заслужили эту боевую награду. Награждение их Командиром корпуса в настоящее время побудит не только награжденных, но и весь полк оказать новые геройские подвиги в предстоящих нам серьезных боях.
Приложение: переписка с представлением 62 нижних чина к Георгиевскому кресту 4 ст.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 17.
(черновик)
На № 4474.
Рапорт.
Доношу Вашему Превосходительству,
что командовавший I батальоном вверенного мне полка Капитан Сабель остался на поле сражения в бою 15 августа у сел. Олсоки при следующих обстоятельствах: Следуя с 4 нижними чинами, взятыми из рот для связи со своим батальоном, Капитан Сабель по мере наступления полка, видимо, принял слишком влево, оказавшись против промежутка между I и II батальонами. Совершенно неожиданно Капитан Сабель и бывшие при нем нижние чины, видимо, попали в засаду. Капитан Сабель выхватил шашку и с криком «ура» бросился на немцев. Немцы открыли стрельбу, причем одним из первых выстрелов Капитан Сабель был ранен и упал. Бывшие при нем нижние чины бросились было к нему, по двое из них тоже были либо ранены, либо убиты; остальные двое, видя, что Сабель уже окружен немцами, отошли. В это время к месту боя подошла часть людей 3 роты под начальством Прапорщика графа Медема, который бросился было вперед с целью спасти Сабеля, но, ввиду значительно превосходных сил немцев, попытка эта успеха не имела и Прапорщик граф Медем, никем не поддержанный, вынужден был отойти.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 18.
Многоуважаемая Елена Федоровна,
Посылаю Вам при сем вырезку из «Русского Инвалида» с Высочайшим приказом от 22 сентября, коим покойный супруг Ваш, за отличие в делах против неприятеля, произведен в подполковники. Да послужит Вам эта посмертная боевая награда и общее сочувствие всех чинов полка утешением в Вашем большом горе.
Пользуясь случаем, прошу Вас сообщить мне, не может ли полк оказать Вам какую-нибудь помощь или поддержку, например, в смысле определения детей в учебные заведения или принятия их под покровительство Алексеевского Комитета? В утвердительном случае, прошу Вас подробно сообщить мне, в чем может выразиться наше содействие. Поверьте, что нами будет сделано все от нас зависящее для облегчения Вашего тяжелого положения и для обеспечения Вашим детям возможности получения соответствующего образования.
Искренне Вас уважающий Е. Вышинский.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 19.
Ваше письмо от 8 сентября я получил только на днях, посланной же Вами телеграммы вовсе не получил.
Относительно судьбы Вашего супруга Подпоручика Мальцева, к сожалению, не могу сообщить Вам ничего определенного. В бою под Влодавой 4 августа он при отходе роты остался почему-то в окопе, причем путем опроса нижних чинов его роты так и не удалось выяснить, был ли он ранен, или же просто захвачен в плен немцами, уже успевшими отрезать часть роты. Во всяком случае, имеется полное основание предполагать, что супруг Ваш жив и находится в плену.
Надо полагать, что он сам при первой же возможности подаст Вам весточку о себе.
Будьте уверены, что если в полку будут получены какие-либо сведения о судьбе Вашего супруга, они немедленно же будут сообщены Вам.
Искренне Вас уважающий Е. Вышинский.
ПРИЛОЖЕНИЕ № 20.
Многоуважаемый Отец Анатолий,
Ваше прошение от 28 августа получил только на днях и сейчас же отвечаю Вам, чтобы рассеять Ваше сомнение относительно судьбы Вашего сына, вкравшееся благодаря оплошности полковой канцелярии, неправильно заполнившей бланк билета, выданного деньщику Вашего сына; о смерти Вашего сына нет никаких решительно данных. По нашим сведениям он числится без вести пропавшим и таковым он показан и в официальных списках. О судьбе Вашего сына мне известно следующее. В бою 4 августа у ст. Влодава полку пришлось отбиваться от превосходных сил противника, причем нам пришлось отойти с части нашей позиции. Сын Ваш, как и надлежит ротному командиру, отходил с ротой последним; когда же рота вышла из леса, то оказалось, что ротного командира при роте уже не было. Куда он девался, никто из нижних чинов не мог объяснить.
Возможно, что он, отходя последним, был просто отрезан и захвачен в плен наседавшими немцами; возможно, что он при отходе был ранен и затем подобран немцами; возможно, конечно, что он и убит; но, повторяю, каких-либо положительных данных о его судьбе в полку не имеется и есть полное основание надеяться, что он жив и находится в плену.
Будьте уверены, что если только мною будут получены какие-либо сведения о Вашем сыне, то таковые немедленно будут мною сообщены Вам.
Относительно высылки Вам денег, которые могли остаться в полку после Вашего сына, мною даны соответствующие указания хозяйственной части полка.
Что касается наград, к которым Ваш сын был представлен мною, то таковые еще не утверждены начальством. По утверждении их и по получении их в полку, все знаки отличия будут высланы Вам.
В заключение считаю долгом сообщить Вам, что сын Ваш, несмотря на кратковременность своего пребывания в полку, сумел заслужить репутацию храброго офицера и дельного, толкового ротного командира.
Да послужит Вам общее сочувствие всех офицеров полка утешением в Вашем горе.
Искренне Вас уважающий Е. Вышинский.